Поэзия славянских душ

Книга издана Санкт-Петербургским и Ленинградским областным отделением Союза писателей России при поддержке Комитета по культуре и печати города Санкт-Петербурга. Тираж её составил 500 экземпляров, в масштабе двух стран – немного, но здесь важна сама суть содержания, если задуматься о том, что представлена в ней именно поэзия, которой отведена особая духовная роль постижения общенациональных  культур, их совместного творческого обмена. Глобальное видение -- вот  то, что сегодня необходимо и чего порой не хватает современной литературе, а сборник как раз и даёт  это ощущение пространства образов и времени. Каждый писатель пишет свою собственную книгу жизни, и судить о нём нужно, прежде всего, по его произведениям, ведь неслучайно русский поэт Максимилиан Волошин считал поэзию «совестью народа».  Литературное творчество – бесконечные реки с глубинным течением. Убедительный пример -- новый сборник, выплеснувший в мир  многозвучные струящиеся поэтические потоки России и Беларуси, бегущие в едином «Неделимом русле» и впадающие в одну из самых могучих -- славянскую реку. 

Звучат голоса поэтов, разных по мировосприятию, по художественному методу, но объединённых жаждой справедливости, писательской смелостью, служению Слову. Присутствует полифония, развитие многих тем, где обязательно есть доминирующие: Родина, Бог, нравственно-духовное начало. 

Человек не может без родины, он должен жить на родине, врастая в неё корнями. Поэтому неисчерпаема  тема триединства России, Беларуси и Украины, сегодня, конечно, отзывающаяся невыразимой болью. Судьбы авторов переплелись: многие родились в России, а Беларусь стала их второй родиной, немало и белорусов, освоивших российские просторы.  Мир русской и белорусской поэзии неотторжим от общих славянских ритмов.  Поэт  Андрей Антонов создал «единый наш дом», в котором «Беларусь, Украина, Россия/ Три сестры нашей русской семьи…».  И у Бориса Сарибекова: «Три страны судьбу свою вершат». Отвечает им поэт из Беларуси Михась Поздняков, правда, на белорусском языке, но ведь  славянам перевод не нужен, они всегда понимали друг друга сердцем. Прислушайтесь, какая певучая белорусская мова: “Тры сястры…Тры надзеі славянскай зямлі”. Об этом  ещё давно пророчески говорил другой белорусский поэт Михась Башлаков, призывая нас вспомнить уроки истории, словно предостерегая от грядущих бед. Но мы не слышали, будучи беспечными: “Браты мае, адкуль між намі лёд?!/  У нас адны агульныя вытокі./ Расія, Беларусь і Україна - / Славяншчына!..Ты для мяне адна”.  Не в стороне здесь сила мысли и интеллекта чисто русского поэта, гордости Беларуси, Светланы Евсеевой, провозглашающей во весь голос «самосознание родства», не вымерзшее «в славянской доле», где «пять пальцев – от одной ладони,/ Не врозь три родственных перста».    Находит свою сокровенную «тропу во ржи» и входит в неё, «как в детство», известный  поэт России Глеб Горбовский, отстаивая святые «рубежи» нашей «кровной» родины.  Лирично и белорусское поэтическое слово Владимира Каризны: «Как здорово, что есть тропинка скромная, - /И жаворонок в небе, и родник!».     Тревогой о судьбе  деревень, о «возврате к первородным корням», о крестьянах – «последней крови» русской земли пронизаны строки большого поэта Бориса Орлова. Такая же скорбь по умирающим и брошенным хуторам Беларуси и в стихах Михася Башлакова: «Вернецца памяць…/ Прыйдзеце самі да родных вытокаў і кінутых хат…”.     Пульсирует  живой болью сердце россиянки Валентины  Ефимовской, которая не одна, «таких  - миллионы нас, / за Россию болящих кровью…».  Среди них и поэт  – Владимир  Шемшученко, горько переживающий  судьбу страны, её непростые вехи, когда не уходит из сердца чувство вины перед родными и близкими: «Увезли их по санному следу…/Раскулачили – значит, судьба…/Дед с отцом были – русские люди./ Ни могилы у них, ни креста». Сегодня мы в неоплатном долгу перед исторической памятью, прожигает горячей волной призыв поэта-гражданина: «Встань, за Родину, друг мой, молись и себя не жалей…».   Не оставляет никого равнодушными и другая поэтесса Алина Мальцева, её крик души – «Зов» - стихи  о России, где «кровоточит земля».  И всё-таки, несмотря ни на что, русскому человеку присуща широта во всём, «желанный сердцу праздник». Лёгкий и свободный полёт  строки, когда побеждает оптимистическое, когда «звенит» её  Россия «с раздольного плеча!..»   Возвращаясь к первородным корням, поёт «под разудалую тальянку,/ Звенящую в российской мгле», поёт «отца и мать-крестьянку/ на мать-и-мачехе Земле». Алексей Любегин, принимая и любя родину такой, какая она есть, с извечной бедою,  с короткой радостью. В «тленном» мире важно сохранить свои кровные истоки, память о «душе пахаря», трудом которого и жива эта земля. Подымает ввысь его пространственная образность: «Душа шла за сохою ветра/ И облака взрыхляла на ходу…».   Глубоко индивидуальное, идущее из самого сердца «Постижение» Родины и у русского поэта Игоря Кравченко, для которого «это не только земля,/ высокие травы, берёзы,/не только озёра, леса и поля,/но люди, их думы и слёзы…». Символичен, созданный им,  образ российской провинции, что «людьми, и праздниками светел», -   извечной опоры России.  Именно  она взрастила столько талантов, и несётся столетьями «сквозь вихри всех ветров шальных», подымающих «страны и народы», её немеркнущий образ «тройки русской», тройки, олицетворяющей саму Россию: необъятные свободные дали, народ  с «неприкаянной судьбой». Он горд за «державу, что легендой пройдёт сквозь века!», не отрекается от неё, как это сделали  многие, потому что живёт в нём надежда и большая «Мечта», «очень простая»,…чтоб Отчизна, от края до края,/вновь единой и сильной была». А пока, щемит душа, когда читаешь предельно откровенные строки: «Мы  давно не нужны в этом мире/ равнодушия, денег и слёз».   Независимое и трепетное слово «в будущность России», подчёркнутое строгой музыкальностью, слово, летящее из Беларуси, вписала и поэт Алина Легостаева, судьба которой была связана с Россией, с огромной и когда-то неделимой страной.  Для неё небезразличны «святыни её нераздельные», бескрайняя сторона с православными храмами.

 Анатолий Аврутин, по праву считающийся русским поэтом Беларуси, посвятил России свои лучшие произведения, стране, что «осталась в двадцатом столетье». Это его стихи о минской послевоенной Грушевке считал гениальными Глеб Горбовский, о  магическом волшебстве и звёздной загадочности его поэзии писал сам Вениамин Блаженный.   Видимо,  как никто иной, понял удивительную суть её, как только может  понять настоящий мастер слова, предугадав будущее.  Случилось удивительное: название «Поэт Анатолий Аврутин»  присвоено звезде в созвездии Рака.  Когда-то и сам автор написал строки, что «не бывает случайным случайное», всё, видимо, закономерно. Глубокая философичность,  аналитическое  чувство истории и времени –  «визитная карточка»  поэзии Анатолия Аврутина. Ему удаётся буквально в двух строках вместить бесконечность смыслов, и сегодня Россия остаётся  ведущей темой его новых стихов, выстраданной и честной: «На большую печаль/мне Отчизна ответит печалью…».    

Две  родины  в судьбе поэтессы Валентины Поликаниной,  она так же, как и Светлана Евсеева,  Анатолий Аврутин, Татьяна Лейко достойно представляет русскую словесность Беларуси. Россия – родина её отца, Беларусь – родина матери: «Тысячи путей в один сплелись/ От Немиги до Ворот Покровских./ И в моей крови роды слились - / От смоленских и до могилёвских».   Верой и надеждой, «светом неизбывным» пронизана её высокая «Молитва о России».   С ней перекликается в тематическом звучании Зоя Бобкова, российский автор, чью жизнь можно назвать  поистине легендарной.  «Путь-дорожка» Зои Бобковой начиналась «от Харбина» и привела к берегам Невы, хотя в сердце поэта - вся Россия, которой она посвящает свою светлую «Молитву о Родине».  Здесь говорит  мудрая душа женщины, сумевшая вместить в себя чаяния всех матерей мира, душа, жаждущая добра стране «берёз нетленных».  Она знает, что история войн – это хроника бесконечных человеческих трагедий, когда «мы так устали от измен и распрей». Поэтому  понятны и желанны своей естественной простотой тихие и проникновенные строки, взывающие наш ум к разуму, а сердца к любви: «Пожить бы в мире долгом, лучше -  в братстве,/ И я об этом снова помолюсь». 

Поэзия – духовное  отражение Родины, а истинный поэт – слепок родной земли.  Сберечь историю для нового поколения, запечатлеть живительную и вдохновляющую силу ушедших времён – безграничная тема многих произведений книги.  Русский поэт Юрий Иванов задумывается о том, и не без оснований, что «в России забыли про Русь». Борис Орлов как  поэт-гражданин видит в «Святой Руси – сердце страны». К древним истокам старины, святоотеческим корням, к «бревенчатой дедовской Руси» восходит исповедальная песнь и Анатолия Аврутина: «На семи холмах, на семи ветрах Белый град стоял…».   «Синеокой», с рощами, полями, «обилием озёр» и непостижимыми далями предстаёт  «Белая Русь» в стихах  россиянина Андрея Антонова. В унисон ему продолжает и дополняет данную тему белорусская поэтесса Валентина Поликанина, только у неё: «Над Белой Русью белые снега» - символ «рожденья жизни, продолженья жизни».  Русский писатель Юрий Фатнев исходил Россию: «бродил по лесам и собирал родину по строчке», «по пылинке» собирал «рассыпавшуюся Русь», любимую Брянщину,  сиреневую Гатчину, чтобы потом сказать о себе: «Я из древнего русского града».  Не последний ли он язычник, русич из далёкого, бесценного для него двенадцатого века, сегодня живущий в уютном белорусском городе Гомеле?  Правда, остался ещё один язычник Беларуси – Михась Башлаков, её национальный поэт, по-своему продолжающий литературные традиции классиков  Янки Купалы, Якуба Коласа, совесть духовной жизни белорусского народа, влюблённый и в российские края.  “Язычнік я .../з даўнішніх тых вякоў”, - доносится из далёка голос автора-странника,  “ і нібы човен, Русь плыве у снах…”  в его лиро-эпических произведениях.

Наш современник писатель Юрий Бондарев чётко и ясно определяет первостепенную задачу   литературы, искусства, творчества:  “Вернуть патриотизм и гражданственность – основные общечеловеческие ценности и добродетели”. Актуальность и своевременность этих мыслей неоспорима, ведь у каждого из нас личный долг перед памятью. Священна история Великой Отечественной войны, в которой многострадальна общая судьба России и Беларуси. Первым героям войны – легендарным защитникам Брестской крепости – посвящают стихи российские авторы. Вписала в небесную вечность “лица погибших солдат” – “героев Бреста, Ясс, Бородина…” -  Валентина Ефимовская, не позволит предать забвению подвиги бойцов, “как защищали крепость Брест”, Николай Рачков. Тревожно бьют и не смолкают в душе Сергея Зайцева его “Хатынские колокола”, и жива  в нём навек “отцом пережитая блокада”. Ирэна Сергеева подводит свои итоги военных лет, когда у всего есть непростая цена, но есть и победа: “Война – блокада, оккупация -/ Сплотили нас в единый род…”.  Священную “Клятву” защитника “земли родной” даёт и поэт России Николай Петров, вместив недетскую боль войны, горе  невосполнимых утрат в строки: “Далась Победа нелегко./ Я шёл за плугом рядом с дедом,/ Ушёл из детства далеко…”.  Так же у  белорусского поэта Сергея Давидовича,  и в двадцать первом столетье  “память сердца не расстанется с войною”.  Обличает нескончаемые войны мира, восстаёт всей женской сущностью против страшных человеческих  страданий поэтесса Беларуси Алина Легостаева: “Куда качнулся мир?../ Что главный цвет земли - / Цвет первобытной крови».           

Поэзия – неизведанный мир, такой же вечный, как и музыка. Но и у поэтов есть собственная музыка души, а значит, на звёздных дорогах Вселенной их мелодии сольются в одну – несмолкающую мелодию Слова. Поэт России Виктор Иванов справедливо приравнивает  власть силы слова к  божественному, данному свыше, и «вкупе с молитвой святых» он возводит «и Русский классический стих».   О сути поэтического творчества лаконично и выразительно сказал Борис Орлов,  «как в храме служу».   В душе каждого писателя живёт  свой единственный город, огни которого освещают его путь.   Так, Зоя Бобкова в стихотворении «Петербургским поэтам», которое по праву можно назвать классическим, говорит о «городе мудрецов», городе высокого искусства, оставившего след в творческой судьбе многих поэтов, «город пышный», ставший испытанием мастерства их поэзии, когда «проходят поколения поэтов, /Вплетая строки в петербургский гимн./Не каждого/ Мой град Петра приветит…». Льётся её животворная поэзия, в которой «и молитва Богу», и «боль за свою эпоху, /в которой и страдаешь, но живёшь».  Непостижима тайна творчества, рождающая из «обычных слов» поэзию. В магическую силу «обычных слов», из которых появляются стихи, верил испанский поэт Федерико Гарсиа Лорка.  В стихах  Зои Бобковой они бегут «в обычной роли», но вдруг происходит  чудо, словно приближение невидимого шелеста ветра, лёгкое дыхание поэзии, и «серебрится вещий путь», и возвращается серебряный век русской поэзии.  Литературной глубиной проникновения отличаются произведения автора из Беларуси Татьяны Лейко, автора с уральскими корнями, вдохнувшего и «ветров евразийских». Стихотворение: «Что там в Питере? Дождь, вероятно./ Лишь Исакий блестит в полумгле…» сохраняет  ахматовскую гармонию, проводя параллели к её известным стихам: «Двадцать первое. Ночь. Понедельник./Очертанья столицы во мгле…». Татьяне Лейко удаётся в своей, только ей присущей манере, никого не повторяя, «дотянуть серебристую нить» поэзии  в век третьего тысячелетия. Она следует лучшим поэтическим традициям русского литературного мира, единственного, кому была и остаётся подвластна изящная строка серебряного века, его «недосягаемое слово».     В искусстве обязательно должна присутствовать  радость, а цель писателя  -  дарить людям и миру счастье, а ещё «вечную мечту», «непостижимый идеал», «непостижимую красоту», которые афористично  дарит русский поэт Игорь Кравченко.  Его «Путь поэта», когда «в кармане ни гроша», судьба, разделённая многими творцами. Путь, где «не золото и серебро,…/а честь, отвага и добро,…/и незапятнанная совесть».     Жизнеутверждающий гуманизм  - ключевой лейтмотив произведений и белорусской поэтессы Тамары Красновой-Гусаченко: «Мои стихи не могут не меняться/ Пока дышу я, радуюсь, живу…».    Высока интеллектуальная планка поэзии  другого поэта, Светланы Евсеевой, задавшей безукоризненный тон Русского Слова. Она из когорты поэтов-шестидесятников, вошедших в мировую литературу, её голос трибуна и глашатая звучал на огромных стадионах Москвы вместе с голосами Евгения Евтушенко, Роберта Рождественского, Беллы Ахмадулиной, Андрея Вознесенского, поэтов, знающих в себе «славянское русло». Для Светланы Евсеевой и сегодня «в силе творческая кисть», её «славянские реки понимают славянский язык», где «река эта – наша Словесность».  Беларусь приняла поэтессу в свой гостеприимный дом. Она напишет: «Не две души, один во мне  Дух  двух моих столиц». Поэтому нам предельно ясно, что отнюдь  неслучайно дано такое точное название  сборнику – «Неделимое русло». И пусть летит  «Славянский метеор» поэзии Светланы Евсеевой, наполненный  «молитвенным Духом», вспыхнув и над  Евразией, которую она постигала, летит, став предвестником возрождения нового Русского Мира! 

Достижение высшего в творчестве, благодаря чему преображается наша жизнь, это, прежде всего, - обращение к Богу, озарение произведений  немеркнущим божественным светом. Душа человека, скрытая порой от других, различима лишь Богом.  Время геополитических потрясений невозможно без Бога. Поэзии для её чувственного понимания необходима Вера, а не только знания.  В стихах Андрея Антонова вера неразрывна с любовью к Родине, ведь «Вера в Русь – наш оберег,/Наша религия, икона…».  В похожей манере рисует «небесный гармоничный круг»  Татьяна Егорова, в котором «вера, крест и молитва - /Светлый источник сил»,  составляющий «житие Руси».  Поразительно точен и конкретен в анализе  природы человеческой души Владимир Шемшученко, высказав одновременно и простые, и сложные истины: «Мы все вспоминаем о Боге,/Когда никому не нужны».   Нескончаема «Дорога веры» у самобытного белорусского поэта Марьяна Дуксы, по-философски понимающего суть бытия, ведь «устремлённую к Богу…/эту дорогу вымостили столетья». Поэтесса Валентина  Поликанина, которую за праведную и неспокойную душу называют  колоколом Беларуси, убеждена, что  «пройдёшь по всем земным дорогам,/ А если с верой – то и по воде», мудро  чувствуя божественное слово, открывает сокровенное, что  «жизнь  - великое творенье».  Завораживает  классическое спокойствие строки поэта Беларуси – Аллы Чёрной, родившейся в Ленинграде, пережившей блокаду. Необычно стихотворение «Рождество» - широкое пространственное полотно рождения Иисуса Христа – начало всех начал, колыбель человечества, его истоки, когда «новый вдруг возникнет Млечный Путь», когда «предвещанное сбудется». 

Самое большое счастье для человека – природа, лишь в её власти привнести гармонию равновесия в наши души.  Миссия каждого из нас, живущего в двадцать первом веке, вопреки логике компьютера, – сохранить прекрасное, спасти уже саму  исчезающую красоту, а иначе ей не придётся спасать мир. Пространство книги наполнено  колоритными пейзажами родной земли, нашего общего большого Дома.  Многогранно творчество русского поэта Зои Бобковой,  её «микро-макрокосм»  дышит  природой. Светел почти до нежной прозрачности фон произведений, где «кисти трепетный разбег рисует тяготенье к чуду»: невесомые «белые облака», «серебристый воздух», мерцающая гладь Оредежа, «просторы синеокие», гатчинские «белые узоры черёмухи», «серебряный звон травы», «снежные дни». И хочется, как в детстве, убежать в «травы, перехваченные инеем», окунуться в «рассветы, до озноба синие», а ещё вместе с поэтом подняться к облакам и лететь на облаке, или уйти «на дальнюю звезду», где среди космических  планет есть одна обжитая и такая «нетипичная» звезда Зои Бобковой.   Окрыляют «солнечность тропок и троп» Анатолия Краснова, а Борис Сарибеков не перестаёт удивляться вечному, ведь «есть в природе тайна, непостижимая для нас».   Если обратиться к белорусской поэзии, то здесь просто кладезь произведений, посвящённых  живописной неброской красоте Беларуси.  Недаром белоруса издавна называют человеком леса. Языком природы говорят два самых её страстных певца: Михась Башлаков и Юрий Фатнев, благодаря им мы никогда не забудем «сосновый гомон»  Полесья – уникального древнего края Беларуси. Неповторима музыка стиха Михася Башлакова, эмоциональный ритм, интонации, где его поэзия – пронзительная музыка души, в которой слышатся и голоса всей мировой литературы.  Музыкальность его стихов такова, что они не требуют перевода: “Пракрычала сойка,/ Сойка пракрычала/У асеннім лесе./Лесе нада мной./ А лісток пажоўклы,/ А лісток апалы/ Зіхаціць на солнцы,/ Свеціцца расой…”.  И неудивительно, что поэта часто называют белорусским Есениным, а его любимый поэт – Николай Рубцов. Михась Башлаков подарил нам трепетные мелодии полесской земли: плывущие в тумане паромы, реки и озёра, хранящие память о языческих волхованьях, ведя нас по красочным песчаным дорогам Полесья, где прошло детство поэта, откуда и начинался его полёт  “з бярозовай арбіты”.  Очень всё похоже, как и у русского поэта Бориса Орлова, так же влюблённого  в этот вечный шум берёз.  Из “синего бора”  пришёл и поэт  Юрий Фатнев. Он жизнеописал своё полесское детство, отзывающиеся “голосами разных времён”: “…в душе заповедной Полесья,/ Словно эхо, навек поселюсь”. Этот поэт обладает редкой уникальной особенностью – записывает порой свои стихи прозой. Немало произведений в его творчестве и о природе России, земли которой он “присоединил к своему сердцу”, живя и работая в Брянске, в Гатчине: “Васильки России, васильки России,/ У меня вы даже имя не спросили…”.  Воскресают забытые литературно-художественные традиции старой петербургской школы  в мистический стихах  Аллы Чёрной  - таинственный “Рассвет на Нарочи”, когда “язычески сверкнула в небо Нарочь/ И притушила синие глаза”.  Отточена графика благородного пейзажа и другого белорусского поэта-художника, Наума Гальперовича, поэзия которого –  настоящая живопись в слове, утончённые живые зарисовки, “где  речушек хитрые сплетенья/ Встают сюжетом будущих картин”. Его стихи, словно оттиск души, как  написанный им  “Старинный офорт” – предтеча огромной любви к родному Полоцку: “Тихим голосом, милым Полоцком/ К лику светлому припаду…”.  Жизнь природы и жизнь человека – единое целое в цикличном круговороте, такой философский взгляд о гармонии  Мирозданья мы прочитываем в   поэтической  “Баллада одного года”  белоруса Виктора Шнипа.

Русский писатель Александр Твардовский всегда в творчестве добивался существенного – “закрепить действительность в слове, чтобы она не исчезла без следа”. Поэзия в отличии от прозы способна более эмоционально, на колоссальном внутреннем подъёме  показать движение жизни во всём её многообразии, восхитительное поэтическое копьё пронзает наши сердца моментально. Лишь поэтам и дано, прикоснувшись к вечному, увековечить себя и сделать вечным мир.  Тогда  всё становится “значимо и просто, как в вечной книге  Бытия”  и, как в стихах  Андрея Реброва.  Каждый поэт ищет свои искомые смыслы. Это подтверждает и Зоя Бобкова: “У каждого свои ветра и лихолетья”, в извечном “круговращенье” она находит  “истинную сущность бытия”.  Символический круг философии природы и философии человеческой жизни выразительно и зримо нарисован  Алексеем Любегиным, впитавшим на генетическом уровне память земных корней: “Малыш, в разгар большого сенокоса/ Я спал в траве у самых губ коня…”.  Но  менялся вокруг мир, раскручивалась спираль жизни, и “в некий час возник во мне “философ” - рассказывает автор, “и окружили тысячи вопросов высокой первобытною травой”, чтобы затем повторится в другой судьбе, чтобы осталась неразрывной связующая нить. Ничего не заканчивается, мы продолжаемся в детях: “Заря вставала вновь…/ Спал – наш сын – в разгаре сенокоса,/ лежа в траве у самых губ коня”.  Удивительно, но в этом мощном славянском потоке различим голос каждого отдельного писателя, говоря о своём, они дополняют друг друга, поэтому сборник “Неделимое русло” – ценный литературный источник откровений, адресованный  читателю неравнодушному, читателю мыслящему, источник, побуждающий постигать более широко творчество и русских, и белорусских авторов. Кажется, ещё немного, и откроется новый, неизведанный  вид  поэзии, мышления. Чтобы это произошло, нужно вместе с поэтом Аллой Чёрной встать “Пред дверью Вечности”, а дальше : “Схватись за ручку двери и пойми:/ Ты здесь ещё…А там за дверью – Вечность”. А у Екатерины Полянской  есть собственный ключ от этой “двери”, где всё свежо, неожиданно:  “Вечность, схожая с мокрым кустом сирени”.    Из невесомой сквозящей образности, свободного полёта фантазии, принесённых “западно-восточными ветрами”, виртуозно собирает свои необычные стихи петербургский поэт Евгений Попов.  Воздушная,  “невыносимая лёгкость бытия”, провозглашённая когда-то чешским писателем Миланом Кундерой, стала верной спутницей его стихов, ярких и запоминающихся, у них свой фирменный знак независимого языка и стиля. Для Евгения Попова имеют значение лишь подлинные чувства, когда может быть достаточно “приходящего счастья”, а “нежность”  никому не дано “сломать”, ведь “нежность эта – жизнь”  поэта.  Известно, что только сильные духом люди не боятся проявления нежности, любви, а  ещё  Евгений Попов не забывает и восхитительное  ощущение  полёта, невозможное без земного притяжения: “Мы в этом мире скрыты/ И с этим миром можем слиться”.   Звёздно верит , “что Свет есть Любовь” поэтесса Валентина Ефимовская, чётким музыкальным аккордом, в песенном ритме звучит строка белорусскоко автора Алины Легостаевой, познавшей и жизненные радости, и неминуемые печали, убеждённой, “если б не боль и мука,/ Не было б и любви”.  Едва уловимые грани перехода невидимых состояний времени и души, когда заканчивается детство, где остались “кукол верные глаза”, и начинается другая история - взросление, в которой уже трагическая “ножевая боль любви”, удалось современно запечатлеть в “Кукольной балладе” русскому автору Алине Мальцевой.  Соблюдая эмоциональные и смысловые законы поэзии, царственно, как  в двадцатом веке могли Анна Ахматова и Марина  Цветаева воспеть любовь, дано в двадцать первом Татьяне Лейко, одному из лучших поэтов Беларуси. Очаровывает её таинственный и благородный слог стиха, окутанный пространственной метафорой: “Кровавый боярышник падал с дождём вперемешку”, открывая “горизонты вечности” и оставляя уходящую любовь в памяти Вселенной.   Притягивает неповторимостью мистический голос философа, погружённого в историческую мифологию Беларуси, обладатель которого – поэт Алесь Бадак.  Его “Молниевый посох” – магический знак  далёких миров, знак данный свыше, “чтобы зрячей душа моя стала”.   Стираются невидимые чувственные грани, когда “что-нибудь произойдёт/ или  уже происходит…”, в стихах русского поэта Владимира Шемшученко. Отступает земное, “тонкий ломается лёд”, когда несётся его “звёздная колесница”, прокладывая дороги к небесным высям.   Мы всё родом из детства, и этот “детства берег васильковый” родной Беларуси до сих пор самый желанный и единственный для поэта Миколы Шабовича – непревзойдённого лирика светлой грусти.  Будучи тонким психологом человеческой души, он настраивает читателя на свою лирико-философскую волну, словно обращаясь к кому-то из нас, приглашая к неспешному и мудрому разговору: “Давай пофилософствуем с тобой…”. Бесконечен поэтический разговор, возвращающий вновь и вновь к забытым истинам: “Возможно, слово – серебро, - / Не забывай: молчанье – золото…/ Возможно, мало ты успел, - / Не забывай: мы все не вечные…”. Так же, как не забыть и одну из основных истин поэта, высказанную им: “Любовь вне  времени”.   Высокие нравственные идеалы добра, света, гражданского патриотизма несёт  творчество большого белорусского гуманиста  Михася Позднякова, самого популярного и печатаемого современного писателя, хорошо известного и в России, следующего лучшим  традициям в литературной классике, пишущего на белорусском и русском языках.  Михась Поздняков -  это сегодня Душа белорусского народа, её гордость, “золотой ключик духовности”, которую он так свято и преданно пытается сохранить: “Ачысцімся мы праз дабро адно/ І толькі праз яго Народам станем”. Слова стихов поэта могли бы стать благородным призывом не только для нас, но и для всех людей планеты: “Творите, люди, на земле добро”. Неоспоримая величина поэзии Беларуси, её признанный и заслуженный поэт -  Геннадий Пашков, сберёгший “главное в жизни – богатство души”, души поэтической.  “На земле вековечной” для него открыты все  “синие дали”, весь “Шар Земной”, ведь он смог совершить почти гениальное - остаться с душой наивного и чистого ребёнка, умеющего быть счастливым, не уставшего “видеть, удивляться, восхищаться, слушать и любить”.   Ни о чём не жалеет, не шлёт “запросы судьбе” белорусский поэт  Дмитрий Демидович, стремящийся уловить “сквозь время” правду, ставшую “истиной на миг”,  рисуя масштабные картины человеческого бытия.   Ему характерен философски-исторический взгляд на мир, в котором “столетья, годы, дни, часы, мгновенья - / Судьба…и люди в зеркале времён”. Насыщенная  метафоричность образов захватывает, поглощает полностью: “Мы срываем с себя…/ Свои маски с души…/А по небу уже слышен шаг звездочёта…”, и  “лошадь с распущенной огненной гривой/ Свой продолжает безудержный бег”.    Проходит “белым светом, разминувшись с крутою судьбой”, погруженный  в родные “видения”  Беларуси, красноречивый  мастер  художественного слова  Микола Метлицкий.  Его путь – путь исследователя-мыслителя, планетарно чувствующего обнажённой болящей душой тревожный пульс и ритм  жизни: “Шар мой земной, весь в прожилках рек,/ Ношею лёг на плечи./ Сколько веков сохраню за век,/Век человечий?”    Выдержанной восточной мудростью дышит цельная и лаконичная строка писателя Беларуси Ганада Чарказяна, провозглашающего в жизни и творчестве важнейшие  истины: “Есть высший Смысл, есть Бог и есть Идея”.  Звонкими обильными ручьями в этот поэтический славянский поток вливаются свежие интонации  молодых белорусских авторов, не чуждые современным мировым тенденциям, её модным и динамичным ритмам. Интересны: Барановский Алесь – интеллигентной философской манерой письма, Малаховский Рагнед – загадочной белорусской мифологичностью, уходящей корнями в языческую, славянскую: “Па хвалях душы срэбны звон/ Плыве беражніцай на чоўне”, Сивец Татьяна – верлибром, экспериментальной городской поэзией, ежесекундно рассекающей сердца по линии метро.

Не объять все таланты в одной статье, высоко мастерство поэтов, и каждый отдельный автор, представленный в книге, заслуживает особого внимания и анализа , вдумчивого прочтения.  Ведь все Поэты – часть общей энергетической матрицы Вселенной,  колоссальной программы Духа, мучительно разделённой во времени и пространстве, чтобы однажды вновь соединиться воедино и услышать друг друга на перекрёстках эпох, на звёдных дорогах Вечности.  Данный сборник – счастливое многоголосье русско-белорусских мелодий. Поэт из Гатчины, города, дышащего историей времён, Зоя Бобкова написала строки: “Пусть будет прочным песенный союз!” – о единстве с русской песней, но более сильным  этот союз станет, если навсегда  сольётся  с белорусской и потечёт вместе в “Неделимом русле” славянской поэтической реки.

На верхнем снимке: 16 декабря 2014 года в Санкт-Петербурге, в Доме национальностей на Моховой, д. 15, состоялся литературно-музыкальный вечер, посвящённый выходу сборника «Неделимое русло», в который вошли стихи поэтов Союза писателей России (Санкт-Петербургского и Ленинградского областного отделения) и Союза писателей Беларуси. С приветственным словом выступил член Союза писателей России, заместитель председателя МОО «Российско-Белорусское братство» Андрей Антонов. Он отметил важность произошедшего события для литературного содружества обоих государств и рассказал об истории создания книги, сопредседателями редакционного совета которой стали председатель Союза писателей России Санкт-Петербургского отделения Борис Орлов и Председатель Союза писателей Беларуси Николай Чергинец.